Мозаика прошедших дней

Наталии Киселевой

Русские имена на картах зарубежья

Такие разные русские

Русским, которые защитили честь покоренной Европы, с благодарностью за их жертвы посвящается...

КНЯГИНЯ ФРАНЦУЗСКОГО СОПРОТИВЛЕНИЯ
Вера Оболенская (1911–1944)

Вера Макарова, дочь вице-губернатора Баку, немногое помнила из революции, немного помнила и о побеге в эмиграцию. Ведь родилась она в 1911 году. Она осознала себя уже в Париже маленькой шикарной парижанкой. Вере не нравилось ее имя, произнесенное с ударением на последнем слове, как положено во французском языке. Она предпочитала, чтобы ее звали Вики. Была хороша собой, весела, обожала рестораны и шампанское. Одно время вращалась в компании прожигателя жизни барона Александра фон Бильдерлинга, сына начальника Николаевского военного училища, который получил наследство. Он объявил, что прокутит все, а затем пустит себе пули в лоб, так как никакой цели в жизни у него нет. Так и случилось.

Вики была потрясена. Друзья, которые ели и пили за его счет, испарились. Вики с трудом собрала деньги на похороны. Ездила в церковь уговорить священника отпеть и похоронить самоубийцу по церковному обряду. Договорились признать акт самоубийства действиями невменяемого человека. Вики сразу же показала, что она умеет не только танцевать и веселиться, что у нее есть сердце. Как-то сразу оказалось, что детство у Вики кончилось.

Тут еще и отец покинул семью, уехав за океан.

Была какая-то темная история в семье, какой-то «скелет в шкафу», что-то связанное с отцом и матерью, и рождением Вики. Вроде бы она была дочерью какого-то из великих князей. Она и вправду и статью, и внешним обликом не походила ни на кого в семье.

Отец уехал, но оставил некую небольшую сумму на то, чтобы Вики покупала матери розы. Она дарила их маме каждую неделю, а когда папины деньги кончились, она занимала деньги, но розы «от папы» в доме были всегда. Потом Вики стала зарабатывать, и цветы маме дарились даже во время войны.

Еще в компании фон Биндерлинга Вера познакомилась с одной странной особой – невероятно красивой, изящной, типа «женщины-вамп», она была меланхолична и задумчива, хотя и веселилась в этой безумной компании. Звали ее Софья Носович. Несмотря на разницу в возрасте, девушки подружились. Софка (так она представлялась на полько-белорусский манер) была дочерью петербургского сенатора, была десятью годами старше Веры и веками опытней. Вот у кого биография так биография. Жаль только, что книг о Вики Оболенской много, а о Софье Носович совсем нет.

Софка была столь красива и элегантна, что про нее говорили, что, если она просто завернется в рулон ткани, это будет называться вечерним нарядом. О ней много чего говорили. Например, что ее жениха убили в 1 Мировую войну. что она была сестрой милосердия в Белом движении, в войсках барона Врангеля, ее поймали красные, приговорили к расстрелу, но она ухитрилась бежать. В Константинополе болела смертельным тифом, но выжила. А затем у нее обнаружили туберкулез и рак груди. Муж, белый офицер, мгновенно испарился из ее жизни. Ей отняли грудь, и опять она спаслась. Поехала в Париж.

Характерной чертой Софки было презрение к смерти и какая-то фатальность. Работала она «манекеном» в модном доме «ИТЕБ». Деньги получала не бог весть какие, но хватало помогать бабушке и маме, да еще высылать брату в 22 полк гиблого Иностранного легиона. Во время еще первых сражений П Мировой войны брат погиб.

Подруги подсчитали, что ей делали предложения руки и сердца более 200 раз, но, испытав, что такое предательство мужчины, ни за что не хотела связать себя узами брака. Зато с удовольствием сватала других и довольно удачно.

Носович помогла Вики устроиться манекенщицей. Это было начало 30-х гг., когда мода на все русское сходила на нет. Дом Моды ИТЭБ просуществовал с 1922 по 1932 год.

Странно, но не нашла фотографий именно этих подруг на показах мод. И вообще, по инету «бродит» только одна фотография Носович в старости. Мы еще встретимся с госпожой Носович в этом рассказе.

Софья Носович в старости

Именно Софка предлагала Вики Макаровой попробовать поискать другую работу. Но как ее найти? К этому времени Париж, да и всю Европу охватил кризис, отголоски Великой Депрессии Америки. Найти работу было сложно.

Специальности у Вики не было, не было и большой охоты учиться. А что было? Феноменальная память и знание 4-х языков. Но тут Вики Макаровой помог случай. На одном из показов моделей Вики понравилась молодй хорошенькой француженке Ивонн Артюис, чтй муж владел несколькими предприятиями. Он искал подходящую секретаршу, и Вики стала таковой.

Она по-прежнему принадлежала к кружку аристократической русской молодежи Парижа, танцевала, ездила на скачки, Софка познакомила ее с многими известными русскими «манекенами», например. с сестрами Ниной и Саломией Оболенскими.

«Манекен» дома Итэб Мия (Саломия) Оболенская, в замужестве княгиня Шаховская.

Обе сестры были замужем, жили небогато, обожали маму, княгиню Оболенскую, урожденную княжну Дадиани, из рода владетельных князей Мингрелии. Еще больше они были привязаны к брату князю Николаю Александровичу Оболенскому, холостяку 37 лет. Перемены в его жизни наложили на него «демонический» отпечаток, шептались, что раз или два он хотел покончить с собой. На память об одном таком безрассудном шаге он остался «по-байроновски» хромым. Но это не мешало ему смущать девичьи сны – он был потрясающе красив и утонченен.

В парижском свете он был известен тем, что «один из немногих русских парижан, кто ездил на заднем сидении такси, а не на переднем, за рулем», намекая на его состоятельность. Оболенские еще до революции имели в Париже собственность, перевели и часть капиталов. Они не столь горестно пострадали от революции, как другие аристократические семьи России. Да к тому же в одном из банков Франции находилось шесть ящиков «мингрельских сокровищ», которые дашнаки вывезли во Францию. Адвокаты княгини Оболенской, получая значительные гонорары, убеждали княгиню, что не сегодня завтра «мингрельские сокровища» будут во владении семьи.

Кстати, этого никогда не случилось – генераль де Голль, надеясь на дружбу со Сталиным, передал «мингрельские сокровища» советской России. А уж куда они пошли, знают только засекреченные архивы могущественной «конторы».

Не сестры, а Софка Носович представила свою молодую подругу Вики Макарову князю Оболенскому. Вскоре Ника сделал ей предложение. Свадьба состоялась в русском соборе на рю Дарю 9 мая 1937 года.

Он полагал, что молодая (он был на 11 лет старше) и хорошенькая жена полностью растворится в его персоне. Ан, нет! И службу у Артюиса она не оставиа, и с подругами не раздружилась, и прекрасно видела недостатки мужа, но... Они были счастливы!

У Вики впервые за годы изгнания, а собственно говоря, впервые в жизни появилась собственная квартира, с видом на Булонский лес. Ее легкий характер, веселый нрав, любовь к мужу были полной противоположностью мрачноватому, неулыбчивому князю, полному эгоистической любви к самому себе, воспитанной матерью и сестрами.

Но не прошло и трех лет, как все-все изменилось.

Началась П Мировая война, Франция вела так называемую «Странную войну», т.е. почти не сражалась, а 22 июня 1940 года, капитулировала. 14 июня Париж был взят немцами. Как ни странно, для большинства парижан вроде бы как бы ничего не изменилось. Были открыты все кафе, народ веселился по-прежнему. Пока трагедия никого не коснулась. Только некоторые страдали от уязвленной национальной гордости, но немногие. О том, что погибло около 300 тысяч французских солдат, заговорили позже.

Немецкие танки на Елисейских Полях
Один из немногих скорбящих
Кафе, как всегда полны, несмотря на оккупацию

Но вот кому было совсем не весело, это парижским евреям. И не только парижским, а вообще французским. Сначала обязали всех, старше 6 лет, носить желтые шестиконечные звезды, а потом парижане без особого сожаления, наблюдали, как их всех депортируют в немецкие лагеря уничтожения – 150 тыс.человек. Сколько квартир освободилось, сколько еврейского добра перешло в чужие руки!

Старая дама с желтой звездой на пальто

Генерал де Голль призывал к Сопротивлению из Лондона, но кто первый вступился за честь и достоинство нации? Конечно, русские, жившие во Франции. Интересно, но беженцы становятся более рьяными патриотами, чем коренные жители. Так было, так есть.

В один из первых дней после вторжения приятель Оболенских князь Кирилл Макинский, призванный во французскую армию, а теперь из нее демобилизованный, пришел к своим друзьям, пробравшись из так называемой «свободной зоны».

Придя к Оболенским, он был поражен, что легкомысленная, обожающая наряды и танцы, княгиня Вики с горячностью рассказывала о призыве де Голля к Сопротивлению. Понятно было, что одними словами она не обойдется.

Кстати сказать, нашла такие цифры: всего в движении Сопротивления во Франции сражались более 35 тысяч русских и выходцев из советских республик, 7 тысяч из которых навеки остались лежать во французской земле.

400 женщин сражались в движении Сопротивления. О некоторых есть книги, их имена отмечены орденами и знаками почета, о других мало что известно, но вот их имена, отнюдь не все, – наиболее известные: А.Скрябина-Кнут, А.П. Максимович, С.Б. Долгова, В.Кукарская , А.Тарасевская , И.Бухало, И.Сикачинская, Н.Ходасевич, В.Шпенглер, Р.И. Покровская , Е.Столярова, Т.А. Волконская, С.Носович.

Вернулся в Париж из «свободной зоны» и патрон Вики капитан французской армии Жак Артюис. Вернулся и его приятель архитектор Роже-Сушер, чья жена Жаклин оставила воспоминания о Вики Оболенской.

Прошедшие боевой путь «странной войны», преданные правительством маршала Петена, они хотели найти свой путь для мщения. Именно к ним и примкнула молодая княгия. Был и еще один военный, переодевшийся в гражданскую одежду, полковник Альфред Туни. Они мечтали о создании подпольной армии, которая могла бы помочь союническим войскам одолеть фашистов. Пока это были несбыточные мечты. Но через полгода они нашли единомышленников в группе Сопротивления Максима Блок-Маскара, которая занималась сбором разведданных.

Через посольство США во Франции они связались с правительством Шарля де Голля в Лондоне. Телеграмма была подписана от имени О.С.М., от первых букв слов Organisation Civile et Militaire, Гражданская (группа Блок-Маскара) и Военная (группа Артюиса) Организация.

Они собирали военые разведданные, помогали выправлять документы «неблагонадежным», вели наблюдение за перемещением фашистских войск. Организация О.С.М. росла и крепла, в ее рядах насчитывалось более тысячи членов в различных департаментах Франции. В организацию входили видные промышленники, высокопоставленные чиновники предвоенной Франции, мнжество военных в немалых чинах. И все явки, пароли, псевдонимы держала в своей феноменальной памяти «Катрин», которую, к сожалению, многие, слишком многие знали как княгиню Вики Оболенскую.

Особенно дерзкой и отчаянной стала работа группы, когда пришло сообщение о том, что немцы напали на СССР. Никто из группы не был коммунистом, никто из русских и не думал возвращаться в Советский Союз, но сражалась их далекая Родина, и они сражались вместе с ней. Враг у них был общий.

Убаюканная видимым миролюбием немцев, группа и думать не думала ни о какой конспирации, ни о необходимости что-либо прятать.

Как-то раз Вики попала в облаву. Полицейский спросил, что у нее в чемоданчике. Вики принялась напропалую кокетничать, и ей повезло – полицейский попался на удочку и не стал настаивать, чтобы очаровательная мадмуазель открыла ридикюль, а там у нее был просто склад антифашистских листовок. Но и этот случай легкомысленных резистантов ничему не научил: адреса секретных явочных квартир они записывали в обычные записные книжки и таскали их с собой, не особенно скрывали свою подпольную деятельность, которая разворачивалась все шире и шире.

За легкомысленное отношение к конспирации они все поплатились: Борис Вильде и Анатолий Левицкий (опять-таки русские), работавшие в Музее Человека в Париже, и там же выпускавшие газету «Сопротивление», были выслежены гестапо, в марте 1941 года арестованы вместе 5 французами, членами их ячейки, никого не выдали, и были расстреляны 23 февраля 1942 года.

Борис Вильде
Анатолий Левицкий в форме французской армии

18 декабря 1941 года был арестован глава организации О.С.М. Жак Артюис, на допросах он никого не выдал и погиб в концлагере в 1943 году. Группу возглавил полковник Туни, отвечавший за военную разведку. Но и он не был мастером конспирации. Все они жили на своих квартирах, ели, пили, ходили в кафе, никто и не думал скрываться...

Организация О.С.М. добывает важнейшие документы и сведения, а Вики Оболенская становится секретарем О.С.М. Ее феноменальная память позволяет помнить адреса, явки, сведения. Помогает ей в работе подруга Софья Носович. Конспиративной квартирой для Вики и Софьи была квартирка на рю Кассетт, прямо над типографией арбитражного суда, где постоянно менялся народ. Удобно, никто не следит, кто входит и кто выходит из квартиры.

Князь (иногда его называли и ханом) Кирилл Макинский устроился официантом в кафе «Монте-Кристо», и часто вспоминал, как его в детстве обслуживало немалое количество лакеев. В кафе всегда было полно немцев, и ловить обрывки разговоров сюда приходили «потанцевать» Вики и помощник полковника Туни Ролан Режан. Много ценных сведений добыли он, «танцуя» . Например, так они узнали о готовящемся нападении на СССР. Сведения были переданы в Лондон, а оттуда в Москву, но Сталин предпочел опять упомянуть о «провокации». Ну, это все нам известно.

Дома у Вики было не все ладно – князь Оболенский супружескую верность считал химерой. Но вскоре Вики стало не до красоток, щебетавших вокруг князя. Заботы О.С.М. поглощали ее время целиком. Она старалась не вводить горячо любимого, несмотря ни на что, мужа в опасные для него знания, и вообще показывала окружающим, что они отдаляются друг от друга, считая, что таким образом обеспечивает ему безопасность. Но Ники Оболенский был также вовлечен в опасную деятельность Сопротивления – его привлек Кирилл Макинский. Вики долго сердилась на Макинского. А князь, узнав какую важную роль в О.С.М. играет его жена, был в страшной «мингрельской» ярости – его, его , старшего, умного, блестящего, долгие месяцы Вики водила за нос, считая его слабаком, игрушкой в руках очередной дамы, не доверяя ему ни на йоту!

Князь работал в строительной немецкой организации ТОДТ переводчиком, и многое мог почерпнуть из этой деятельности для Сопротивления. Так, именно он добыл карту укреплений немецкой обороны на Атлантическом побережье. За два года до высадки союнических войск у них была схема укрепрайонов противника.

Штаб-квартира полковника Туни располагалась рядом с овощным рынком, и частенько Вики с овощами заходила к Туни, а под овощами лежали бумаги (бумаги!) с тайными донесениями. Чудовищное легкомыслие!

А между тем гестапо было уже не столь беспечно. Предоставим слово документам: Спустя два дня Ролан (Фаржон) практически случайно был арестован. Он бы, наверное, вывернулся… однако в кармане у него была найдена квитанция на уплату телефонных переговоров с адресом его конспиративной квартиры в Латинском квартале. Там при обыске были обнаружены оружие, амуниция, а главное – адреса тайников, почтовых ящиков в Париже, Лилле и других городах, планы схем военных и разведывательных единиц О.С.М., имена их участников, список назначенных встреч с людьми, причем некоторые были названы своими именами, а некоторые псевдонимами… И хотя подпольный псевдоним генерального секретаря О.С.М., лейтенанта военных сил Сопротивления Веры Оболенской был Катрин, в заметках Ролана она значилась как Вики.

О том, что Фаржон попался, его руководству стало известно не сразу. Верхушка О.С.М. была в те дни озабочена арестом радиста Тильдена. Он работал на полковника Реми, комиссара де Голля, однако вопреки категорическому приказу не вести передач из Парижа, где передатчик легко запеленговать, Тильден не захотел расставаться со своей любовницей и установил рацию у нее в квартире. И случилось то, что и должно было случиться: он был пойман, что называется, на месте преступления и доставлен в резиденцию Руди фон Мерода, а точнее, коллаборациониста, убежденного сторонника нацистов и предателя Фредерика Мартэна.

Тильден выдержал побои, но сломался, когда дело дошло до «бани» – это была самая жестокая пытка: раздев человека, его по многу раз погружали с головой в ледяную ванну – до потери сознания. Тильден выдал адрес штаб-квартиры группы «Нотр-Дам», назвал многих ее участников. Сам полковник Реми, к счастью, находился в это время в Лондоне, но вся его создававшаяся в течение трех лет группа была практически уничтожена. Более того: Тильдена заставили вести двойную игру. Кто-то ему поверил, но не Вики. Она интуитивно почуяла неладное, не пожелала повидаться с ним сама и не пустила на встречу Туни.

И тут грянуло известие о провале Фаржона…

Газета «Сопротивление» с материалом о Вики Оболенской

17 декабря 1943 года арестовали Вики и Софью Носович. Выходя из дверей редакции журнала, где работала Софка, Вики подняла их руки, скованные наручниками, и пропела строчку любимого романса:

- Сегодня нитью тонкой связала нас судьба...

Это был привет мужу.

С этого дня некогда легкомысленный и не очень верный князь Оболенский всю свою жизнь посвятил жене – носил ей в тюрьму передачи и цветы, которые у него не принимали. Когда он узнал, что Вики находится в тюрьме Арраса, Николай сразу же поехал в Аррас, снял квартиру, откуда было видно окно камеры Вики. Он часами простаивал с биноклем, надеясь увидеть жену.

Тюрьма в Аррасе.

Два месяца спустя, арестовали и его. Пройдя через пытки и побои, он был отправлен в лагерь смерти Бухенвальд, откуда его освободили американские войска. Он писал письма, надеясь, что жену освободили раньше, чем его.

Вот его первое письмо: ««Вики, моя дорогая! Я от всего сердца надеюсь, что ты уже давно на свободе, что ты себя хорошо чувствуешь, и что мы скоро будем вместе. Меня все время поддерживала уверенность в том, что после нашего общего испытания мы станем ближе, сильнее и еще более счастливыми, чем когда-либо, и что никакая облачность не сможет нас разделить. Вот я на свободе, и живой, и могу сказать только одно: это чудо Господней Милости. Ты увидишь, как я во всех отношениях изменился, и думаю, что к лучшему… Мысли мои тебя не оставляли ни на миг, и я так счастлив, думая, что наши страдания нас еще больше сблизят. Милая, я спасся только благодаря моей вере. У меня есть твердые доказательства, что мертвые живут и нам помогают… Я тебя крепко целую, мою любимую Вики, преклоняюсь перед тобой и тебя благословляю. Твой старый муж, Николай».

Таким он вернулся в опустевший без жены Париж.

Он не знал, по какому крестному пути пришлось пройти его жене. Из уважения к ее титулу ее не пытали, а лишь настойчиво склоняли к сотрудничеству, грозили и провоцировали. «Ничего не знаю». Так и осталась она в документах, как «Княгиня «Ничего не знаю».

Софка Носович так описывала их допросы в гестапо: «Допрашивали нас пять гестаповцев с двумя переводчиками. Играли они главным образом на нашем эмигрантском прошлом, уговаривали нас отколоться от столь опасного движения, шедшего рука об руку с коммунистами. На это им пришлось выслушать нашу правду.Вики подробно объяснила им их цели уничтожения России и славянства. "Я – русская, жила всю свою жизнь во Франции, не хочу изменить ни своей родине, ни стране, приютившей меня. Но вам, немцам, этого не понять". На их тупую антисемитскую пропаганду она отвечала: "Я – верующая христианка и поэтому не могу быть антисемиткой".

Спрашивали Оболенскую и о муже. Она сказала, что давно с ним рассталась и о нем ничего не знает. Говорила, что у нее есть любовник, и всячески старалась увести гитлеровцев от князя Оболенского.

Софку же пытали, после пытки ледяной «баней» она оглохла, прошла все пытки и никого не выдала.

Вики, Софку и их общую подругу-подпольщицу Жаклин Роже-Сушер приговорили к смертной казни, но предложили подать аппеляцию. Жаклин и Софья подали таковые, и это спасло их жизнь. Они были посланы в лагерь смерти Равенсбрюк, где находились и другие русские парижанки, участницы Сопротивления, в частности, известная мать Мария. Чудом Носович и Роже-Сушер выжили.

А Вики Оболенская не подала аппеляцию из презрения к врагам. Ее перевезли в страшную немецкую тюрьму Плетцензее. В один из летних дней (это было 4 явгуста 1944 года) прямо с прогулки Вики привели в мрачную комнату, где стояло какое-то сооружение. Это было чудовищное изобретение доктора Гильотена – гильотина. 18 секунд потребовалось, чтобы Вики ушла в бессмертье. В картотеке тюрьмы сохранилась запись, что была казнена некая «Катрин», что ее палач получил 60 рейхсмарок (много это или мало?!), а его подручным выдали по 8 папирос на каждого. Тело отправили в студенческий анатомический театр.

Гильотина в Плетцензее в том виде,в каком ее застали вошедшие в Берлин советские войска.

Где могила Вики Оболенской, неизвестно. Стоят памятные доски на мемориале русским героям французского Сопротивления, на могиле князя Николая Оболенского, появилась памятная доска и в Иерусалиме на Александровском православном подворье.

Это место считается могилой Вики. Нельзя сказать, что очень ухожено

В России к 20-летию Победы «смилостивились» к эмигрантке и включили имя Оболенской в «группы соотечественников, проживавших во время Великой Отечественной войны за границей и активно боровшихся против гитлеровской Германии». Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 ноября 1965 года она была награждена орденом Отечественной войны I степени. Франция на награды оказалась щедрее: Вики была награждена:
Кавалерским крестом ордена Почётного легиона (посмертно)
медалью Сопротивления (посмертно)
Военным крестом с пальмовой ветвью (посмертно)

Фельдмаршал Б. Монтгомери специальным приказом от 6 мая 1946 г. выразил свое восхищение заслугами Оболенской как «добровольца Объединенных Наций».

Стенд, посвященный чете Оболенских, в Музее Сопротивления

В России имя Вики Оболенской известно более, чем имена других героев Сопротивления.

Постараюсь рассказать об остальным членах организации О.С.М:
Полковник Туни и Даниэль Галлуа были расстреляны в тюрьме.
Невольный предатель Фаржон после войны покончил жизнь самоубийством, не вынеся мук совести. А когда подрос его сын и узнал, какую роль сыграл отец в разгроме О.С.М., то тоже свел счеты с жизнью. «За грехи отцов...»

Вручение князю Оболенскому рыцарского ордена Почетного легиона.

Николай Оболенский долго не знал о мученической смерти жены. Только 5 декабря 1946 года ему рассказали о казни. Он был потрясен. Именно тогда и зародилась у него мысль посвятить остаток жизни служению Богу. Но у него была на руках престарелая мать, и он не мог сразу осуществить свое намерение.

В 50-х гг. князь, работавший заведующим фотоархивом журнала «Пари-Матч», на свои деньги выпустил маленький сборничек вопоминани о Вики. Судьба Вики Оболенской оказалась в центре внимания кинематографистов. И французские, и русские киношники обратились к нему за правами на экранизацию, но князь категорически отверг эти предложения, хотя они сулили ему материальную независимость. Русским Оболенский отказал, потому что знал, что они постараются «осоветить» образ его жены и сделать ее чуть ли не «возвращенкой на Родину». А французским он отказал, чтобу уж так не обижать русских.

В 1961 году светлeйшая княгиня Дадиани-Оболенская отошла в иной мир, и Николай принял постриг. Вскоре он стал настоятелем прославленной русской церкви Александра Невского на рю Дарю, где он когда-то венчался с Вики.

На снимке вы видите отца Николая, окруженного следующим поколением русских парижан.

Он служил в храме довольно долго. Был деятельным и много помогал нуждающимся. Вот только со слухом у него от допросов в гестапо было плохо, и он частенько так кричал, что слушать было невозможно.

30 ноября 1978 года отец Николай отпевал свою старую соратницу по борьбе Софью Носович. Он уже знал, что сам серьезно болен. Прошло полгода и 5 июля 1979 год отошел в вечность и он. Как сообщалось, «провожал чуть ли не весь русский Париж, начиная с Великого князя Владимира Кирилловича. Провожали его на кладбище Сент-Женевьев де Буа и его товарищи по борьбе».

Мемориал русским борцам Сопротивления на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа
Памятная доска Вики Оболенской в Иерусалиме

Была и я там и поклонилась их могилам. Будете вы в Париже, обязательно побывайте на этом кладбище. Там похоронен весь цвет русского общества, без которого мы так духовно обеднели.

НЕИСТОВАЯ АРИАДНА-САРРА
Ариадна-Сарра Шлёцер-Скрябина-Кнут (Фиксман) (1905-1944)

Какое странное сочетание имен, отражающее странную жизнь поэтессы, героини французского Сопротивления, дочери выдающегося русского композитора Александра Николаевича Скрябина, которого мы лучше всего знаем по его «Поэме экстаза» и «Прометею». Его заслугой является сочетание цвета и музыки, т.е. изобретение светомузыки.

Скрябин был не очень знатным и не очень богатым дворянином. От матери, прекрасной пианистки, унаследовал свой талант. Начинал как положено дворянину военным, но затем избрал своей жизненной стезей музыку, и был не только композитором, но и пианистом-виртуозом. Был женат дважды. Первым браком на Вере Ивановне Исакович, от которой имел четверо детей, из которых первая дочь и последний сын умерли в детстве. Просил у жены развода, но согласия на развод не получил.

Соответствие цветов и тональности (по Скрябину)
Скрябин и Шлёцер. 1909 год

Был красив изнеженно-«барской» красотой, имел необыкновенный успех у женщин, но в 1903 году серьезно увлекся своей ученицей Татьяной Шлёцер. Ее называют то еврейкой, то «выкрестом», на самом деле была из «русских» немцев. Имела необыкновенно волевой характер, совершенно преклонялась перед музыкой Скрябина. Говорят, что когда Александр Николаевич играл на рояле, она стояла перед ним на коленях, распустив темные длинные волосы, и повторяла: «Бог, бог...». Татьяна знала наизусть все произведения Скрябина, и восторгалась каждой нотой.

Ну, какой мужчина останется безучастен к такому обожанию, даже если обожательница не очень красива. Позже, в воспоминаниях об Ариадне, ее подруга Ева Циринская (Киржнер) написала: «Ариадна точно знала, чего хочет. Совсем как её мать, когда та схватила Скрябина и сказала: «Ты — мой, у тебя нет выбора, и говорить больше не о чём».

Поставив себе задачу увести Скрябина из семьи, не брезговала никакими средствами. Приходя к композитору в дом, как его ученица, на каждую реплику Веры Ивановны говорила: «Не правда ли, какие глупости, Александр Николаевич? Вы слышите?».

И, действительно, Скрябин стал считать, что жена, сама отличная и довольно известная пианистка, Вера Ивановна Исакович, его не понимает и не ценит, и занятая четырьмя их детьми, не поддерживает мужа.

В 1904 году Скрябин ушел из семьи и стал жить в гражданском браке со Шлёцер, а в 1905 году в маленьком итальянском городке Больяско на границе со Швейцарией родилась их первая дочь, которую по моде того времени назвали Ариадной. В маленьком неказистом домике, где стены сотрясались от поездов, проходивших мимо их дома, Скрябин писал свое самое известное сочинение – «Поэму экстаза».

1918 год. Сразу видно, кто любимец в семье.

Ариадна унаследовала от матери неистовость в достижении цели, некоторую экзальтированность, волевой характер, цельность натуры. Это хорошо видно на юношеских фотографиях Ариадны.

С мамой в 1918 году. Ариадна еще пытается улыбаться.

Потом в новой семье родился мальчик Юлиан (1908 г.) и девочка Марина (1911г.) Перед 1 Мировой войной семья вернулась в Москву. За 10 лет скандал вокруг развода Скрябина затих, и Татьяну Федоровну стали принимать как законную жену композитора.

В 1915 году случилось несчастье – Александр Николаевич выдавил небольшой гнойник в носогубном треугольнике, который не зря называют «треугольником смерти». Началось заражение крови и спасти композитора не удалось. Скрябину было всего 43 года.

После его смерти все трое незаконорожденных детей, до того носивших фамилию Шлёцер, получили право именоваться Скрябиными. Интересно, что Вера Ивановна Исакович, будучи законной супругой композитора, тоже написала прошение, чтобы узаконили детей мужа от Татьяны Шлёцер.

Как пережила Татьяна Федоровна кончину горячо любимого мужа, говорить не приходится. По словам современников, началось ее угасание.

В эти годы она познакомилась и подружилась с жившей неподалеку Мариной Цветаевой. Подружились, несмотря на семилетнюю разницу в возрасте, и две Ариадны – Эфрон и Скрябина. Дружба, однако, продолжалась недолго. Но увлечение поэзией осталось у обеих навсегда.

В годы революции Т.Ф.Шлёцер вывезла детей на более сытую Украину, а сама то и дело выезжала в Москву по делам музея Скрябина. В 1919 году, когда она отсутствовала, утонул в Днепре ее 11-летний сын Юлиан, в котором она видела продолжение музыкального новаторства мужа. Позже Ариадна говорила, что Юлиан был «еще гениальнее своего отца».

Татьяна Федоровна кончину сына пережила еще тяжелее, дочери ее интересовали в куда меньшей степени, и это чувство «недолюбленности» осталось в Ариадне на всю оставшуюся жизнь. И еше у Ариадны началась водобоязнь, тоже оставшаяся на всю жизнь, – она не заходила в воду глубже, чем по колено. В 1922 году Татьяна Федоровна умерла. Марину отправили к родственникам в Брюссель, а Ариадну бабушка Мария Александровна вывезла в Париж.

В Париже в 1924 году.

Как положено в той среде, в том возрасте, Ариадна писала стихи, была близка к поэтам русского Зарубежья, о которых Тэффи несколько иронично писала так:

…Иду по Монпарнасу. Вдруг из-за угла гуськом, один за другим выходят евреи средних лет. Спрашиваю спутника: «Кто это?» — «Союз русских молодых поэтов».

Несмотря на иронию Тэффи, Д. Кнут, В. Парнах, А. Гингер, создавшие объединение «Палата поэтов», М. Алданов, А. Седых, М. Цетлин, Саша Чёрный, Ю. Мандельштам (1908–43; погиб в нацистском концлагере), Раиса Блох (1899–1943; погибла в нацистском концлагере), ее муж М. Горлин (1904?-1944, погиб в немецком концлагере) действительно были русскими литераторами, поскольку писали на русском языке и тематика была у них была в основном не еврейская.

Так, например, Михаил Горлин писал диссертацию «Гоголь и Гофман». А.Седых, одно время служивший секретарем И.А.Бунина, стл впоследствии главным редактором старейшей газеты на русском языке в Америке «Новое русское слово» (1910-2010).

Ариадна с момента приезда в Париж в основном вращалась в этом обществе.

«В Ариадне сочетались редкостная душевная тонкость и совершенно безумные, дикие страсти ... Вместе с тем, в ней было нечто мистическое, унаследованное от отца».

— из воспоминаний Евы Киршнер (Циринской)

То ли под влиянием разговоров, что ее мать еврейка (а еврейство передается из поколения в поколение по материнской линии), то ли по другим причинам, но вопросы иудаизма рано начали интересовать Ариадну.

В 19 лет и другие вопросы терзают молодой ум и выплескиваются в неординарных, зачастую эпатажных формах. Так было и с Ариадной: она ужасающе много курила, пила водку, жадно, ненасытно и некрасиво ела, наверное, вследствие голода революционных лет, могла быть очень развязной, и если в кафе на нее начинали поглядывать, могла хрипло рассмеяться в лицо, или даже показать язык.

Моя мать очень много ела. Она всегда была голодной, всю жизнь. В России она начала крутить самокрутки, чтобы от голода не сводило живот. Во Франции она курила по три пачки сигарет в день, набрасывалась на еду и никак не могла наесться. А сама была худющая: весила сорок семь килограммов[59].

— Татьяна-Мириам, дочь Ариадны

В общем, как бы мы сказали на современный манер, была «без комплексов». Мужчин себе выбирала сама.

Так, в качестве первого мужа она выбрала композитора и театрального дирижера Даниэля Лазарюса. Его буржуазно-еврейская семья была в ужасе от выбора сына, но свадьба в начале 1924 года все-таки состоялась. Дядя Ариадны и ее бабушка в этом замужестве видели спасение от нищеты эмиграции.

Вскоре вышла и первая книга стихов Ариадны, но автор была недовольна и изданием, и тиражом, а главное, содержанием собственной книги, и со свойственной ей бескомпромиссностью решила стихов более не писать, а тем паче не издавать.

Семейная жизнь не ладилась – большую роль в скандалах играла мать Даниэля, называя молодую невестку «цыганкой», и вскоре Ариадна, невзирая на рождение двух дочерей – Татьяны (1925) и Елизабет (Бетти) (1926) навсегда покинув мужа, и постаралсь никогда о нем не вспоминать.

В начале 30-х годов в одном из парижских кафе Ариадна познакомилась со своим вторым мужем евреем Рене Межаном. Он был преподавателем французской литературы, мечтал стать писателем и, впоследствии, стал им, не очень известным и не очень успешным. Но на фоне бесприютной жизни секретарши «Общества музыки и танца» Ариадны Лазарюс, он был аристократичен и духовен. Семья Межанов к Ариадне относилась гораздо добрее, чем первая, приняли ее хорошо, даже с двумя детьми от первого брака.

Довид Кнут был знаком и дружен с Межанами, есть даже дневниковые записи о каком-то творчестве втроем. В это время и началось сближение Ариадны и Довида Кнута. Несколько слов о Кнуте (1900-1955) перед его встречей с Ариадной. Довид Меерович Фиксмап (Кнут – псевдоним, девичья фамилия матери) появился в Париже в 1920 году. Сразу же заявил о себе как поэт русского Зарубежья. Его стихами восхищался Владислав Ходасевич. Постоянно печатался в русскоязычной прессе, вплоть до газет русского Харбина.

Кнут закончил химический дакультет в г.Кан (Нормандия), работал на фабрике сахара, потом затеял дешевый ресторан, прогорел, стал разносчиком реклам на велосипеде по Парижу. В одной из таких поездок в феврале 1935 года на него наехал автомобиль. Кнут получил сильнейшее сотрясение мозга. Не оно ли было причиной появленя опухоли мозга, от которой он и умер довольно молодым в 1955 году?!

Довид в результате аварии попал в госпиталь, где за ним стала ухаживать Ариадна, сбегая из семьи и не очень-то думая о детях.

В госпитале они познакомились с Евой Циринской, стажеркой-медичкой, дружбу с которой и Довид, и Ариадна пронесли до конца жизни. Воспоминания Циринской (в замужестве Киржнер) являются основным источником сведений о семье Кнута-Скрябиной.

Фото втроем 1940 года, накануне отъезда Евы в Палестину.

Так что брак с Рене Межаном долго не продлился, и неистовая Ариадна быстро приняла решение, что надо уходить. Была она беременна ребенком от Межана, но убедила мужа, что ребенок не его, а Довида Кнута. Ариадна со свойственной ей бескомпромиссностью решила, что именно он будет главным мужчиной ее жизни. Хотя знакомы они были давно, но со временем Ариадна поняла, сколько много у них общего и страстно им увлеклась.

Со своей женой Сарой Гробойс, от которой у него был сын Даниэль, у Довида были запутанные и сложные отношения, и развелся он только тогда, когда в его жизнь вошла Ариадна.

Сына Эли, родившегося 28 июня 1935 года, она также убедила, что его отцом является Кнут, и только после смерти Ариадны Довид Кнут рассказал ему правду о его биологическом отце – Рене Межане. В конце жизни бездетного Межана Эли навестил его, и открыл ему правду. Эли взял фамилию родного отца и стал зваться в Израиле Эли Меган.

Рене Межан очень любил Ариадну, никак не мог примириться с ее решением и два года не давал ей развода. Но такие вещи никогда не останавливали Ариадну. Она хотела быть рядом с Кнутом и она стала его второй женой. Любила его како-то неистовой, всепоглощающей любовью.Они поженились в 1940 году, и Ариадна прошла обряд гиюр, который сделал ее стопроцентной еврейкой, – она приняла библейское имя Сарра, и на имя Ариадна перестала откликаться..

Как все неофиты, она соблюдала правила иудаизма куда более строго, чем потомственные евреи. Ариадна-Сарра стала соблюдать кошрут, зажигать субботние свечи, отмечать еврейские праздники, изучать иврит. Началась переписка с Владимиром (Зеевом) Жаботинским, к которому Сарра испытывала какое-то молитвенное поклонение. Известен случай, когда Сарра, увидя, что ее кумир вошел в обычное кафе, вскочила и, стоя навытяжку, стояла так, пока он не удалился. Она совершенно не обратила внимание на то, как восприняли ее выходку окружающие.

В 1937 году Ариадна и Довид поехали в Палестину, куда планировали переселиться.

Они оба увлеклись сионизмом в версии Жаботинского. Чета Кнутов стали издавать сионистскую газету на французском языке, наполненную статьями Сарры. Вместе с Евой Циринской были участниками Всееврейского Конгреса в Женеве в августе 1939 года. Андрей Седых (Яков Моисеевич Цвибак) вспоминал:
«Ариадна не знала полумер, не умела останавливаться на полпути. Она полюбила Довида Кнута, полюбила еврея и сама перешла в еврейство. Как все прозелиты, в своей новой вере она была необычайно страстна, порой даже нетерпима. Однажды Кнут пришел с ней в редакцию "Последних новостей". Возник беспорядочный разговор, и кто-то рассказал в шутку еврейский анекдот. Как разволновалась Ариадна! Слезы брызнули из ее глаз. Мы с Довидом долго старались ее успокоить, а она все не могла простить нам этот еврейский анекдот".

Ариадна-Сарра всегда шла до конца в своих убеждениях. И сионисткой она была более ортодоксальной, чем Довид. Так, Ариадна заявляла:
Антисемитизм извечен, как ненависть лакея к своему господину. Эта ненависть обращена на всякого, кто имеет какие-нибудь преимущества перед другими. А цивилизованный мир живёт духовными богатствами иудаизма. Поэтому, само собой, он может только ненавидеть евреев.

Несмотря на спорность таких суждений, они добавлются некие краски к палитре неординарного характера госпожи Кнут.

Масштаб ее личности и воли был так велик, что могла добиться всего, что ей казалось нужным. Из воспоминаний Евы Циринской (Киржнер) известно, что 6-7 летнего Элю она убеждала стать военным моряком, и через много-много лет он стал военным моряком в ВМФ Израиля.

Но вернемся в 1940 год.

В марте это года семья подруги Евы Циринской уехала в Палестину. Вслед ей Ариадна писала: «Я взойду в Иерусалим вслед за тобой».

30 марта брак Довида и Ариадны был зарегистрирован, а затем Ариадна прошла гиюр. Исследователи ее жизни отмечают, что это тоже было своего рода преодоление: известна водобоязнь Скрябиной, а тут надо было окунуться в бассейн женской бани – микву.

Русский Париж был ошеломлен поступком Ариадны и дружно осуждал ее. Злоязычная Зинаида Гиппиус написала в своем дневнике:
"Гуляли поздно, встретили Кнута с его противной женой (б<ывшей> Скрябиной). Эта жена его уже десятая. Перешла в жидовство, потому что Кнут стал не столько поэтом, сколько воинствующим израильтянином".

С началом 1 Мировой войны Довида призвали во французскую армию, хотя служить сначала ему довелось в Париже.

Госпожа и господин Кнут, пока еще неофициально. Осень 1939 года

А дальше события развивались так: Довида в ходе «странной войны» перевели служить на юг страны. Писем от него долгое время не было.

Дядя Ариадны Борис Шлёцер, который был в большей степени ассимилирован, и осуждал явные сионистские идеи племянницы, взял на себя заботу о младшей дочери Ариадны Елизабет (Бетти). Бетти в самое неподходящее время влюбилась в молодого священника, и собиралась принять католицизм. Это сообщение произвело на Ариадну-Сарру ужасное впечатление. Она писала: «Если Бетти это сделает, я убью и ее, и себя!». Но ведь девочке было только 14 лет. Конечно, со временем влюбленность прошла, и, наоборот, Бетти страстно увлеклась сионизмом, и встала вместе с отчимом и матерью в ряды борцов с фашизмом.

Ну, а пока Ариадна ни за что не хотела уехать из Парижа, чтобы дождаться весточки от мужа. И она дождалась. 13 июня, буквально накануне оккупации Парижа 14 июня 1940 года, она получила сообщение от Довида, что он из армии демобилизован и ждет ее с детьми на юге Франции, в Тулузе.

Страна была разделена на две части: на севере установился оккупационный режим гитлеровцев, а на юге была т. н. «свободная зона», которой управляло коллаборационистское правительство маршала Петена. Но и в той, и в другой части хуже всех приходилось евреям: сначала регистрация («желтые звезды»), потом депортация, потом концентрационные лагеря, потом смерть.

Французы тоже не очень жаловали евреев, а вишистское правительство и полиция с удовольствием разыскивали евреев, чтобы интернировать их и с удовольствием сдать их «союзникам»-гитлеровцам. На юге действовали т.н. «физиогномисты», которые определяли евреев по внешности.

Евреи пробирались на юг Франции, чтобы попасть в Испанию, Португалию, Китай, куда угодно. Когда Ариадна-Сара с детьми приехали в Тулузу, было решено перебраться в Америку. Но ни обращение к писателю Марку Алданову, ни к музыканту Гольденвейзеру не помогли – американские визы они не получили.

Тогда семья Кнутов собралась организовать еврейское подполье для помощи беженцам. Но саму эту идею сионисты сочли страшно опасной, и вообще острие их борьбы было направленпо не против немцев, а против англичан, которые имели мандат на управление Палестиной, и угнетали еврейское население там.

Идею подполья поддержал Авраам Полонский, который был постарше их и еще во время гражданской войны организовывал еврейское подполье против петлюровских банд, которые терроризировали еврейское население Украины.

Сначала организацию пышно назвали «потомки Давида», но постепенно с усилением сопротивления режиму геноцида против евреев, выросшую до 2 тыс.чел. организацию назвали проще и значительнее, – Еврейская Армия или сокращенно ЕА.

Организация начала работу скромно – передавала еду и одежду в лагерь еврейских беженцев. Все было просто - подкупали часовых, и те разрешали проносить в лагерь все, что угодно.

Предоставим слово Википедии: «Постепенно деятельность ЕА расширялась. Подпольщики добывали оружие и секретную информацию, укрывали еврейских детей, ортодоксальных евреев и представителей других групп особого риска на квартирах, отдалённых фермах и в монастырях. Они также переправляли беженцев через границу в Швейцарию и Испанию, распределяли полученную через Швейцарию помощь от международных еврейских организаций, выпускали газету «Кан мэм», совершали диверсии против гитлеровцев и их пособников.

Наиболее трудной и опасной задачей была переправка детей, чьих родителей депортировали в лагеря. Этой работой Ариадна занималась одна или с помощницей. В каждую группу входило до 30 детей 7—12 лет, переправляли их в поездах. Необходимо было тщательно соблюдать конспирацию. Для этого детей учили правильно вести себя в пути, чтобы не выглядеть организованной группой и не вызывать подозрений. Детей также готовили к различным непредвиденным ситуациям. Точно так же, по железной дороге, перевозили оружие в чемоданах.

В декабре 1942 года, когда в результате оккупации Германией всей территории Франции смертельная опасность нависла над всеми евреями страны, ЕА начала создавать боевые отряды в городах. Целью этих отрядов была защита подпольщиков и евреев, живших в этих городах, а также запугивание, а иногда и ликвидация осведомителей. В частности, бойцы ЕА занимались устранением так называемых «физиогномистов» — агентов гестапо, высматривающих и выслеживающих евреев на улицах. После нескольких успешных акций, проведённых ЕА в Ницце, желающих пополнять ряды «физиогномистов» в этом городе не оказалось, и местная сеть осведомителей закончила существование. В районе Чёрных гор под Тулузой англичане регулярно сбрасывали оружие для французских партизан (маки). Но французы не всегда приходили к назначенному месту, и тогда это оружие доставалось членам боевых отрядов и другим подпольщикам ЕА. Ариадна Скрябина вместе с Рене Эпштейн создали боевой отряд в Ле-Ру. Этот отряд защищал маршруты переправки групп в Испанию, тесно сотрудничая с испанским республиканским подпольем.

В ноябре 1942 года полиция арестовала Арнольда Манделя — члена ЕА, принятого в организацию по рекомендации Кнута и Ариадны. Кнуты знали его ещё по Парижу, Мандель был другом семьи и сотрудничал в Affirmation, где публиковал философские эссе. Манделю было поручено встретиться в Лурде с аббатом, предположительно сочувствующим еврейскому подполью. Однако аббат заманил Манделя в ловушку. В полиции Мандель выдал имя и адрес Кнута. Подпольщики узнали об этом через своих осведомителей, и когда полицейские нагрянули с обыском, никаких доказательств подпольной деятельности Кнута они не обнаружили. Тем не менее, оставаться во Франции Кнуту было опасно. Было решено отправить его в Швейцарию. Кнут просил Ариадну уехать вместе с ним, тем более, что она была на втором месяце беременности. Ариадна отказалась — нужно было переправлять за границу чужих детей. Кнут уехал один. На посту руководителя ЕА его сменил Авраам Полонский.

22 мая 1943 года Ариадна родила сына, которого назвала Иосифом: «Этот ребёнок узнает свободу. Он будет жить в еврейском государстве!» В ноябре Ариадна отправляет в Швейцарию восьмилетнего Эли, а ещё через месяц — Мириам с полугодовалым Иосифом на руках. С Ариадной в Тулузе осталась только Бетти..

Французские партизаны- «маки»

Ариадна оставалась на переднем рубеже борьбы.

И тут ее охватила новая страсть – она влюбилась в молодого подпольщика Рауля Леона. Кто-то донес об этом Кнуту. Довид был потрясен таким предательством когда-то неистово влюбленной в него жены. Он прекратил писать ей, а Ариадна-Сарра только удивлялась его молчанию.

Рядом с матерью постоянно находилась ее младшая дочь Бетти, чья фигура сама по себе заслуживает отдельной статьи. Бетти была не менее неистовой, чем мать. Но как мать не пожалела 18-летнюю дочь, зная, что фашисты охотятся на членов ЕА?! Это только можно объяснить фанатичностью Скрябиной-Кнут.

В декабре 1942 года фашисты оккупировали всю Францию, и Ариадна оказалась в смертельной опасности, но она как бы не хотела этого признавать. Организация ЕА выросла и окрепла, она провела около 2000 боевых операций, в том числе 750 диверсий на железной дороге и 32 взрыва на военных заводах.

Гитлеровцы начали настоящую охоту на членов организации, провал подпольщиков следовал за провалом, особенно в Париже, и на допросах всплыло имя известной активистки ЕА в Тулузе «Режины». Это был псевдоним Ариадны-Сарры. Так напали не ее след.

А Ариадна работала. Она искала и находила все новых членов, приносящих присягу.

Одна из последних фотографий Ариадны-Сарры. Париж , 1943 г.

Благодаря предательству Арнольда Манделя, и при его личном участии, 22 июля 1944 года на квартире Ариадны, куда она и Рауль Леон пришли, чтобы принять присягу новой партизанки, французы-коллаборационисты, т.н. «милиционеры», устроили засаду, в которую и угодили Ариадна и Рауль. В ходе обыска приспешники гитлеровцев нашли горнолыжное снаряжение, множество пар горнолыжных ботинок и рюкзаков. Пока один «милиционер» держал задержанных на мушке автомата, второй ушел за подкреплением. В это время пришел еще один член организации молодой Томми Бауэр. Воспользовавшись его приходом, Рауль метнул в милиционера бутылку с шампанским, в ответ последовала автоматная очередь, которая на месте поразила Ариадну. Рауль получил ранение в обе ноги, но сумел спастись, а вот Томми Бауэр, раненый в грудь, прошел через страшные пытки в гестапо, никого не выдал, и умер героем.

Рауль Леон впоследствии уехал в Палестину, где встречался с Довидом Кнутом, который говорил, что простил свою жену-героиню за измену (ну, «мертвые сраму не имут»), а вот Рауля не только не простил, но и обвинял в гибели Сарры, и убеждал всех знакомых и незнакомых людей не «подавать ему руки» и не принимать Рауля у себя. Драма из романа, который не был написан.

Спустя три недели после гибели Ариадны-Сарры в Тулузу вошли вооруженные силы Франции и лично генерал де Голль.

Посмертно Ариадну-Сарру Скрябину-Фиксман наградили Военным крестом с Серебряной звездой и Медалью Сопротивления.

«Русские новости» от 14 декабря 1945 года (№ 31) сообщали об аресте предполагаемого убийцы Ариадны:
В Италии арестован милиционер Мантель, заманивший в ловушку и убивший в Тулузе 22 июля 1944 года двух «резистантов», в том числе Сарру Кнут.

Сын Ариадны Йоси Кнут написал:

И у меня была мама,
Как и у всех детей,
Но маму мою убили,
И совсем ничего я не помню о ней.

С той далекой поры утекло много дней,
Ничего не осталось от мамы моей.

Йоси был не совсем прав – об Ариадне Скрябиной (Сарре Фиксман-Кнут) осталась память как о необычной и талантливой личности, которая реализовала себя не в творчестве, хотя для этого у нее были все предпосылки, а в реальной борьбе, и по неистовости своей «смертию смерть поправ».

Из суздальского рода Шафровых...
Марина Шафрова-Марутаева (1908–1942)

Революция и Гражданская война выбросила на чужбину тысячи и тысячи русских дворя, из века в век служивших своему отечеству. Вот и Шафровы, из древнего суздальского рода, занесенных в Бархатную книгу русского столбового дворянства, были таковыми. Много среди них было защитников отечества, верных слуг престола и отечества.

Герб рода Шафровых из суздальских дворян

Один из Шафровых женился на Александре Пожарской, чьим предком был князь Дмитрий Пожарский (тот самый соратник Минина). Военные моряки братья Шафровы участвовали в Афонском морском сражении 19 июня 1806 года, когда русская эскадра под командованием адмирала Сенявина наголову разгромила турецкую эскадру Сейит-Паши.

Вид Афонского сражения

Отец Марины Александр Шафров тоже был военным моряком, и первым местом службы юного мичмана был крейсер «Аврора». Знакомое название!

А потом была героическая оборона Порт-Артура и сразу три боевых ордена.

В 1908 году в Ревеле, где тогда служил Шафров, у супругов родилась девочка, которую назвали Мариной.

Во время Гражданской войны капитан П ранга Александр Шафров служил на Северо-Западном флоте под общим командованием генерала Миллера. Здесь ему присвоили следующее звание – каперанга, капитана 1 ранга.

Марина в юности

После поражения семья перебралась в ставшую независимой Эстонию, а оттуда дальше, дальше от большевиков... В 1929 году семья осела в Брюсселе, столице Бельгии.

Столица Бельгии - Брюссель

Семья устроилась относительно благополучно, Марина вышла замуж за соотечественника Юрия Марутаева, у них родилось двое сыновей – Никита и Вадим. В семье очень скучали по России, и после некоторых раздумий решили вернуться. Советские власти дали разрешения, и все члены семьи получили советские паспорта еще в 1930 году. Русские источники сдвинули эту дату на 1939 год и поэтому говорят о том, что семья готова была вернуться, но «помешала война». Вопрос, почему они решали вернуться 10 лет?

В это десятилетие Марина вышла замуж и родила двоих детей Вадима (1932) и Никиту (1938). В этом, возможно, причина, по которой переезд в СССР был отложен. С другой стороны, возможно, что все нарастающие волны репрессий в сталинском СССР, и нечистоплотные действия советских агентов за рубежом (убийство Игнатия Рейсса, похиэение генералов Миллера и Кутепова, убийство сына Троцкого и др.), о которых пестрели заголовки западных газет, а также бандитские захваты прибалтийских стран, в частности Эстонии, которую они любили не меньше России, заставили их передумать. Но как бы то ни было, не то с 1930, не то с 1939 года советские паспорта были у них на руках, но они ими не воспользовались.

Марина с сыном Никитой

Подобно другим европейским странам, война, начавшаяся 1 сентября 1939 года, Бельгии казалась не имеющей к ней прямого отношения. Но 10 мая 1940 года фашистские войска перешли границу Бельгии, а 28 мая король Леопольд Ш отдал приказ о безоговорочной капитуляции бельгийской армии. Сначала бельгийцы вполне спокойно восприняли оккупацию Бельгии немецкими войсками, только Марина была в ярости: «Неужели во всём Брюсселе не найдётся человек, который бы совершил диверсию или убил хотя бы одного немца?. — Это послужит толчком для многих. Кому-то стало бы стыдно за своё смирение и бездействие...»

Капитану 1 ранга Александру Шафрову гитлеровцы предлагали службу в военном флоте, но тот отказался. А Марина решила бороться с оккупантами в одиночку. Она сохранила радиоприемник (кстати, за это полагался расстрел), узнавала о сопротивлении, и писала листовки, рассказывая правду взамен лживой геббельсовской пропаганды, живописующей прелести жизни под пятой захватчиков.

Увидев, что несет гитлеровский режим оккупированным народам, бельгийцы, как могли, сопротивлялись. Как могли, – вот например, такая картина – в трамвай входит женщина с желтой звездой на пальто и сразу же несколько бельгийцев подчеркнуто уступают ей место, на улицах бельгийские мужчины подчеркнуто уважительно снимали шляпы перед женщинами-еврейками. Недаром евреев Бельгии спасали почти также, как евреев Дании.

С усилением гитлеровского террора находилось немало людей, стремящихся противостоять оккупационному режиму. В октябре 1940 года Марина Шафрова-Марутаева присоединилась к движению Сопротивления. Ее муж Юрий Марутаев тоже вошел в число резистантов. Перед ними не стоял вопрос, по какую сторону баррикад встать. Размежевание в среде старой эмиграции после нападения фашистов на СССР вызывало у ее семьи только холодную ярость –Родина в беде, надо помочь.

С нападением Германии на Советский Союз русские за границей организовывают ячейки Сопротивления. В 1948 году в сборнике о бельгийских партизанах была опубликована следуюшая характеристика Марины, связной бельгийских партизан:
«Марина Шафрова – связник командира корпуса. Начиная с августа 1940 года, в районе Брабант-Валлония занималась сбором оружия, оставленного отступавшими войсками. В 1941 году организует службу пропаганды и передач сводок русской информации. В ноябре вступает в контакт с бельгийской партизанской армией для обеспечения связи с компартией и русскими ячейками. В августе 1941 года, действуя по собственной инициативе, устанавливает на дорогах Брабант-Валлонии «ежи», участвует в нападении на двух немецких мотоциклистов».

Одна из последних фотографий Марины

Но Марине всего этого мало. Прослушав трансляцию парада на Красной площади 7 ноября 1941 года, она необыкновенно воодушевилась. С согласия руководителей Сопротивления Марина решается на самоубийственный шаг – 8 декабря 1941 года она подошла к зданию военной комендатуры Брюсселя и на глазах многочисленной охраны и прохожих заколола кинжалом заместителя военного коменданта города майора Крюге. Он тут же скончался. Марина не надеялась на спасение, но спаслась: просто вскочила в уходящий трамвай и скрылась. О том, что она сделала, не сообщила даже мужу, хотя он тоже состоял в движении Сопротивления.

Кадр из фильма «Где-то плачет иволга...»

Сначала фашисты думали, что акт возмездия совершил какой-то диверсант, сброшенный на парашюте из Англии. Но осведомитель донес, что это была женщина из бельгийского Сопротивления. И тогда фашисты устроили облаву, захватили 60 бельгийцев всех возрастов, и объявили, что если за неделю, к 20 часам 15 декабря убийца сам не явится в комендатуру, все шестьдесят будут расстреляны. А тем временем весь карательный механизм Третьего Рейха был приведен в движения – обыски, аресты, пытки – все было в ходу и все было напрасно – имени героини не назвал никто. Гитлер, которому доложили об этом деле, был в ярости: найти, поймать, уничтожить...

Город замер. Не только члены семьи заложников, но и простые граждане пытались угадать, как поступит отважная подпольщица.

Руководство Сопротивления запретило Марине отдаваться в руки гилеровцев, но Марина не могла бы жить, неся на своей совести груз убийства шестидесяти ни в чем не повинных жертв.

Прочитав в газете, приказ о явке с повинной, она все рассказала мужу. Он умолял не выдавать себя. «Как жить с мыслью о том, что из-за тебя погибли невинные!» – отвечала на уговоры Юрия Марина. Она попрощалась с сыновьями, и 16 декабря 1941 года пошла сдаваться. По дороге тем же кинжалом (а может быть, это был офицерский кортик отца?) она убила еше одного офицера, и при аресте оказала бешенное сопротивление.

Ее посадили в брюссельскую тюрьму Сен-Жиль и растроганные жители каждый день носили в тюрьму цветы, писали ободряющие и восхищенные письма. Охрана тюрьмы каждый день выбрасывала цветы, и каждый день цветы буквально усыпали площадку перед воротами тюрьмы.

Тюрьма Сен-Жиль в Брюсселе, где Марина находилась после ареста.

На допросах она никого не выдала. На суд приказали привести Никиту и Вадима. Они радовались, что увидят маму...

На суде судья задал ей вопрос: «Вы убили офицера – отца троих детей. Как вы, мать двоих детей, могли пойти на это?» Марина отвечала: «Я русская, русские сейчас страдают, и в этих условиях мы должны что-то сделать, чтобы помочь им в борьбе. Всем, чем могу, я хочу помогать своей Родине».

Интересно, что фашисты еще до суда предложили Марине сделку: она скажет, что была любовницей майора Крюге и убила его из ревности, т.е. предлагали свести убийство германского офицера до уровня бытового преступления. Взамен ей предлагалась жизнь.

Но Шафрова-Марутаева отказалась, и была отдана под суд. Военно-полевой трибунал вынес однозначный приговор: смерть. Но военый генерал-губернатор Бельгии Александр фон Фалькенхаузен так и не осмелился привести приговор в исполнение, – Бельгия бурлила, и сама королева Бельгийская Елизавета лично обратилась к фюреру с просьбой помиловать мать двоих детей. Да и сам фон Фалькенхаузен был не столько военным, сколько дипломатом в восточных странах, и некоторые обязанности генерал-губернатора казались ему тягостными. Диплома-генерал был против экстремальных мер – недаром он был другом некоторых участников антигитлеровского заговора 1944 года, был сам арестован, и посажен в концлагерь, откуда его освободили американцы. Позже Александра фон Фалькенштейна привезли и судили в Бельгии, но свидетельствовали не против него, а за него, особенно подчеркивая его роль в спасении бельгийских евреев... Но это было позже.

Бельгийские король Леопольд Ш и королева Елизавета

Бесноватый фюрер, узнав о «доброте» бельгийского военного командования, лично написал на прошении о помиловании: «Казнить. Обезглавить». Марину перевезли в Германию, в тюрьму города Кельна, состоялся повторный суд, и был вынесен людоедский приговор: «смерть посредством гильотины».

Перед казнью ее, уже приговоренную к ужасной смерти, посетил священник Герджес, которому она сказала: «Я счастлива умереть за Сталина, за советский народ». Она просила его передать ее прощальное письмо ее детям: «Дорогие мои мальчики, Вадик и Ника. Пройдут годы, вы станете взрослыми и, надеюсь, поймёте меня. Чувствую, что это последняя ночь, когда я ещё с вами. Утром меня казнят. Это последнее моё письмо к вам. Я не боюсь смерти, и Бог пошлёт мне силы принять её спокойно и гордо. Я выполнила долг перед Родиной, Бельгией, семьёй и вами. С годами вы станете взрослыми, но не забывайте, что в вас течёт русская кровь. Она позовёт вас на Родину ваших родителей. Поклонитесь же России от меня низким поклоном, передайте, что я её очень любила. Прощайте, дети мои. Любите друг друга. Ваша мама»...

Всего через полтора месяца после появления Марины в комендатуре Брюсселя, 31 января 1942 года Марина Шафрова-Марутаева в возрасте всего 33 лет была гильотинирована. По обычаю гитлеровских палачей тело и голова Марины были скрыты в безымянной могиле, чтобы подвиги «бельгийской Жанны д»Арк» канули в лету. Не канули.

По личной просьбе королевы Елизаветы прах Марины разыскали в Германии и перезахоронили 25 мая 1947 года с почестями на центральном кладбище Брюсселя среди 27 могил национальных героев страны.

Надпись на мемориальной доске на бельгийском Кладбище «Марина Шафрова. Обезглавлена».
2010 год. Мемориальная доска на Александровском подворье Иерусалима

Посмертно Марина была награждена высшим военным орденом Бельгии — Военным крестом с пальмовой ветвью.

В Советском Союзе к концу 70-х годов решили, что дворянка и эмигрантка Марина Шафрова достойна «прощения Родины». 6 мая 1978 г. М. А. Шафрова-Марутаева посмертно удостоена также советского ордена Отечественной войны 1-й степени. После этого можно было «узаконенно» говорить о ее героизме. И в 1982-м ее судьба легла в основу советского художественного фильма Э. Кеосаяна «Где-то плачет иволга…», где роль «бельгийской Жанны д’Арк» прекрасно исполнила Людмила Нильская. Кадрами из этого фильма я иллюстрировала эту статью. Фильм прошел «малым экраном» и никакого общественного резонанса не вызвал.

В 2005 году вышла книга Владимира Кошуты о Шафровой-Марутаевой, обложку которой вы видите.

Изменились времена, изменилось и отношение к нашим соотечественникам за рубежом. В 2006 году Национальный комитет общественных наград Российской Федерации за выдающийся подвиг, совершённый М.А. Шафровой-Марутаевой, наградил её орденом Великой Победы. Таким же орденом награждён и её супруг Юрий Николаевич Марутаев – за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в годы Второй Мировой войны. Награды были вручены 92-летнему Юрию Марутаеву 14 ноября 2006-го в российском Центре науки и культуры в Брюсселе.

Вручение Юрию Марутаеву (в центре) советской награды
Мемориальная церковная служба на могиле Шафровой-Марутаевой (Марутаев в красной куртке в центре)

Несколько слов о муже Марины Шафровой. Я нашла эти сведения в очерке: «Русский бельгиец история неизвестного героя» из новостного телевизионного очерка 1 канала РТ 8 мая 2010 года. Почему-то ни слова не было сказано о первой жене Марутаева Марине Шафровой-Марутаевой, «бельгийской Жанне д'Арк», чье имя прославило его фамилию.

Речь шла только о нем. Юрий Марутаев родился в 1905 года в Москве, на Тверской. Мать его была актрисой Малого театра. В эмиграцию попал подростком, жил в Брюсселе. По некоторым сведениям, работал в такси. В период немецкой оккупации проводил саботажные работы – подсыпал песок в автомашины немецкого гаража, где работал автомехаником, а ночью собирал мины, чтобы подкладывать их под поезда или колонны техники.

Но основная заслуга Юрия в другом – он спасал советских военнослужащих, бежавших из фашистского плена. Кто-то рассказал ему, что видел в лесу двух людей, похожих на бежавших из концлагеря. Мать Юрия пошла в лес, и довольно громко стала распевать русские песни. На этот зов и вышли два советских военнопленных. Юрий помог им и перевез на границу со Швейцарией. И этот маршрут становится постоянным. Он вывез и спас более 60 чел.

Как это водилось, кто-то из местных донес в гестапо. Дом был окружен, двое военнопленных вырвались из засады, один погиб. Юрий Марутаев получил пулю, которая жила у него в запястьи до конца жизни. Марутаев сумел вырваться и уйти в лес. Фашисты в отместку разрушили и сожгли его дом. Ему удалось найти бельгийский партизанский отряд, которым, как ни стрнно, руководила женщина Мэри, которая и стала второй женой Юрия после войны.

Юрий переехал после войны в поселок Грез-Дуасо, в 25 от Брюсселя, где был его родительский дом, разрушенный фашистами.

В 2010 году был еще жив.

Сведений о дальнейшей судьбе двух сыновей Марины Шафровой-Марутаевой я не нашла.